Об этом сообщает RG со ссылкой на отчет SAP, Deloitte и iR&D Club о цифровой зрелости российских компаний.
Рейтинг был составлен по результатам опроса крупнейших российских компаний ключевых отраслей с оборотом от 50 миллиардов рублей в год.
Отмечается, что в мире цифровая трансформация нефтегазового сектора продолжается последние 5-7 лет, а в России она началась в последние три года. При этом российские нефтегазовые компании уже прошли этап настройки цифрового управления финансами и систем ERP и перешли к цифровизации производства и оборудования.
ТЭК внедряет цифровое бурение, анализ больших данных и интернет вещей. Компании занимаются созданием цифровых двойников непрерывного производства. Предиктивные модели помогают прогнозировать успешность сейсморазведочных работ. Внедряются решения класса «цифровой рабочий», которые усиливают безопасность и помогают контролировать ход работ.
Цифровизация позволяет уменьшить затраты на разведку месторождений, снизить издержки на добычу и переработку. Как отметил замминистра энергетики Павел Сорокин, благодаря новым технологиям срок запуска месторождения сокращается на 30-40 процентов, то есть это можно делать на 2-3 года быстрее.
Появилась «цифровая буровая» — теперь процесс бурения отслеживается в режиме реального времени, траектория корректируется на основании мощных прогнозных моделей. Компании используют технологии гидроразрыва пласта, где без качественного моделирования можно не только не достичь нужного уровня добычи, но и нанести серьезный ущерб окружающей среде.
«Сам процесс бурения кардинально изменился за последние годы. Большинство скважин бурится горизонтальным способом, процесс очень непростой технологически и практически нереализуемый без применения современных цифровых технологий», — рассказал изданию Дмитрий Пилипенко, заместитель генерального директора SAP CIS, директор кластера «Топливно-энергетический комплекс».
Роботизация — еще один тренд цифровой трансформации ТЭК. Роботы помогают снизить дефицит кадров, начать освоение труднодоступных локаций, оптимизировать производство. Пример: норвежская платформа Oseberg H — полностью безлюдная добывающая платформа, которая требует участия человека всего пару раз в год для техобслуживания.
«До 2035 года для повышения безопасности труда и сокращения трудозатрат персонала нефтедобывающих компаний будет внедрено около миллиона роботов. Роботизация позволит увеличить показатель эффективности освоения месторождений на 5-7%, снизить затраты на добычу на 25%, нарастить объемы извлекаемого ресурса примерно на 30%», — говорит Александр Таскаев, директор департамента интеллектуальных систем автоматизации САТЕЛ.
В процессах переработки сырья используются цифровые двойники. Решения объединяют сложные производственные циклы на заводе в единую модель, и управление переработкой, качеством готовой продукции выходит на новый уровень.
По словам Дмитрия Пилипенко, эффективность завода повышается даже без его модернизации — только за счет цифрового двойника.
Еще один пункт цифровой трансформации — использование промышленных данных. По словам замминистра энергетики Павла Сорокина, разработка закона об использовании промышленных данных, создание единой платформы может на две трети сократить издержки во взаимодействии между компаниями — это около 15-20% годовых инвестиций. Кроме того, это помогло бы на треть повысить объем добычи нефти до 2030 года.
«Данные — это основа будущего. Развитие каждой из отраслей основано на работе с данными, искусственным интеллектом. Поэтому мы должны создать такую систему, в которой каждая компания смогла бы за счет партнера стать эффективнее, в том числе на мировом рынке», — цитирует RG замминистра.
