Цифровая экономика приносит не только изменения к лучшему. Новые технологии усиливают разрыв между обществами, создавая новое, цифровое неравенство. Чтобы выжить в XXI веке государствам и компаниям необходимо системно подойти к стратегии своей цифровой трансформации
Цифровая экономика наконец состоялась. В середине 90-х технологические энтузиасты предсказывали, что быстрое распространение интернета и развитие суперкомпьютеров создаст новые возможности повышения эффективности, инноваций и экономии на масштабах. Но обещанная революция в электронном бизнесе и электронной торговле застопорилась, когда лопнул пузырь доткомов. С тех пор, однако, мировой цифровой след рос экспоненциально. Сегодня всемирный интернет-трафик достигает почти 150 000 гигабайт в секунду (!), по сравнению со 100 Гб в день (!) три десятилетия назад (в 1992 году). Изобилие данных и подключений (в 2020 году ожидается около 60 зеттабайт, а в 2025 году – почти втрое больше) наполняет силой новую экономику. Распространение облачных технологий, искусственного интеллекта и миллиарды подключенных по цифровым каналам устройств выводят нас на совершенно новый уровень. Эти тенденции только ускорились благодаря сдвигу, созданному пандемией COVID-19.
Но цифровая экономика несет с собой не только изменения к лучшему.
Хотя пионеры цифровизации получили прибыль, цифровизация правительства и торговли не смогла сократить цифровой разрыв. Как показано в книге «100 карт для выживания в ближайшие 100 лет», богатые страны и их компании все еще лучше подключены к цифровым технологиям, чем бедные. Будет трудно сократить это отставание, потому что успех в цифровой экономике определяется не числом мобильных телефонов и беспроводных соединений, но владением инфраструктурой, кодом и данными. Более богатые страны в Северной Америке, Западной Европе и Восточной Азии владеют более чем 90% дата-центров в мире, тогда как латиноамериканские и африканские страны – менее 2%. На США и Китай приходится более 75% облачных вычислений, 75% всех патентов, связанных с блокчейном и 50% затрат на IoT. На эти две страны суммарно приходится более 90% капитализации крупнейших мировых цифровых платформ. В результате некоторые страны, компании и отрасли получают от цифровизации намного больше других.
Дивиденды от развития цифровой экономики распределяются также неравномерно. Относительно небольшое количество стран, таких как США (35%), Китай (13%), Япония (8%) и государства Европейского союза (25%) пожинают плоды мировой цифровой экономики. Точно также горстка фирм (Amazon, Alphabet, Apple, Google, Facebook и Microsoft вместе с Alibaba, Baidu, Huawei, Tencent, WeChat и ZTE) достигли доминирующей рыночной позиции и получают 90% всей выручки и прибыли. Основные ритейлеры и производители реструктурируют и цифровизуют свой бизнес, чтобы не исчезнуть вовсе. Большинство бизнесов становятся виртуальными, в надежде получить прибыль от сетевых эффектов и большей конкурентоспособности.
Вдобавок ко всему цифровая экономика создает серьезные негативные внешние эффекты, включая усиление климатических изменений. Несмотря на усилия некоторых технологических компаний сделать свою деятельность более экологически чистой, они все еще считаются одними из самых разрушительных факторов для мировой окружающей среды. Чтобы удовлетворить ненасытный спрос на «железо», они усиленно добывают редкоземельные минералы и другие драгоценные металлы, такие как кобальт. Технологическое резервирование мощностей и запланированное устаревание производят целые горы отходов.
Еще большее беспокойство вызывает тот факт, что экспансия интернет-сервисов привела к тому, что они потребляют сегодня около 1/10 всего мирового электричества. Переход к облачной модели умножил потребление энергии и выбросы углекислого газа, в том числе от угольных электростанций. Сервера, охладительные системы, диски для хранения информации и сетевые устройства одного из самых крупных дата-центров в мире потребляют более 100 МВт, что эквивалентно 80 000 американских домохозяйств. Сегодня только на майнинг биткоина тратится более 7 ГВт электричества, что эквивалентно выработке семи атомных электростанций. В одном из исследований дается оценка ежегодных выбросов углекислого газа от создания криптовалют в 22-29 миллионов тонн – это как небольшая страна, такая как Иордан.
Если оставить в стороне социальные и экологические проблемы, то цифровая экономика растет быстрее реальной. Ее размер сегодня составляет порядка $11,5 трлн (15% мирового ВВП), и многие исследователи считают, что к 2040 году она вырастет до $37 трлн (26% мирового ВВП). Страны, значительная доля экономики которых зависит от инфокоммуникационных технологий, (от Финляндии и Ирландии до Сингапура и Южной Кореи) находятся в особенно выгодной позиции. Развитые и развивающиеся экономики также могут оказаться в выигрыше, если смогут задействовать новые технологии для оптимизации процессов и производств, сокращения транзакционных издержек и улучшения своих цепочек поставок. Однако этот процесс будет затруднен, если они не смогут решить структурные проблемы, связанные с генерацией, хранением, обработкой и передачей данных. Весь бум цифровой экономики может вылететь в трубу, если не сделать ее более устойчивой, и как можно быстрее.
Пандемия COVID-19 ускорила цифровизацию экономик буквально везде. Беспрецедентный сдвиг в сторону удаленной работы и взрыв онлайн-контента и потребления привели к резкому всплеску данных. Все больше и больше людей заменяют бизнес-поездки видеоконференциями, и коммуникационные платформы, и провайдеры данных переживают взрывной рост. Но пандемия также расширяет неравенство между менее подключенными и гипер-цифровизованными обществами, а также внутри них.
Страны, испытывающие недостаток в стратегии цифровизации и в рыночной силе, отстают. Построение более справедливой цифровой экономики потребует создания гибкого государственного регулирования, создания универсальной услуги доступа к широкополосному интернету для всех граждан, повышения квалификации работников и предоставления социальной защиты, чтобы наиболее честным образом распределять получаемую выгоду и минимизировать возможный ущерб. Также не менее важны в эпоху сокращения кооперации мировые и региональные соглашения, позволяющие улучшать управление информационными потоками между странами, регулировать конкуренцию и налоги и обеспечивать приватность.
Государствам и компаниям потребуется инвестировать в устойчивую цифровую трансформацию не только для процветания, но и для выживания в XXI веке. При правильной комбинации стимулирования, надзора и инвестиций цифровая экономика способна сыграть ключевую роль в восстановлении экономики после пандемии COVID-19, также как и в появлении предпринимателей и малых и средних бизнесов в малообеспеченных странах. Это потребует больших затрат на создание и распространение критической инфраструктуры, которая питает сервисы и приложения, двигающие вперед цифровую экономику. И самое важное – государственные и частные деятели также должны будут поменять свое мышление для того, чтобы приспособиться к цифровизации, получать от нее пользу и минимизировать ее риски. Стратегия цифровизации больше не является необязательной.
